Толстяк тряхнул щеками и сказал:
– Арлито прав. Богорожденных нельзя лишать жизни.
– Но это уже непонятно кто! – возразил ему ариец.
– Но тело-то – живое! И оно принадлежало богорожденной. Согласен, что нельзя ее оставлять здесь, это может нарушить равновесие. Но и убивать – тоже нельзя.
– Подождите! – подал голос седовласый маг с краю. – Расскажи, как ты узнала, что сделку с Незваным заключила Саяни?
И снова пришлось рассказывать, хотя навалилась усталость и мысли путались. Как больной, наглотавшийся транквилизаторов, я говорила с большими паузами, медленно подбирая слова. Про шепчущие камни, Дарьеля, домик в лесу, где Саяни встречалась с Незваным, и он поцеловал ее, но чем она расплатилась, я так и не узнала. Закончив, я добавила:
– Она сама все мне рассказала и показала. Когда начались неприятности, я попыталась призвать Незваного к ответу, но он не услышал меня. Значит, я ему больше не интересна – он совратил Саяни и на том успокоился.
Седовласый, что сидел с другого краю стола, напустился на Арлито:
– У тебя под носом происходят такие вещи, и ты ни о чем не догадывался?
– Когда Вианта очнулась, заметил неправильное. Что касается Саяни, вы же знаете, что Незваный умело скрывает своих подопечных.
Йергос кивнул:
– Это правда. Только лучшие из провидцев способны увидеть связь, он – слепыш. – Магистр обратился ко второму седовласому: – Как вы поступили бы с Виантой?
– К сожалению, ее нельзя оставлять в живых, – отрезал он.
Итого трое против одного. Странно, но волнения нет, будто я наблюдаю за судебным процессом со стороны.
Второй седовласый не согласился с предыдущим оратором:
– Я за то, чтобы сохранить ей жизнь.
Ариец скривился:
– Как ты себе это представляешь? Запереть ее в келье, чтоб не натворила беды?
– Неплохой выход! – обрадовался седой.
Итак, моя судьба зависит от магистра с лисьим взглядом. Наверняка его слово весомее, чем воля остальных судий. Он будто нарочно издевался, тянул время. Арлито, явно не желавший моей смерти, опять вступился за меня:
– Уважаемые пэрры! Не спешите с выводами. Да, мы живем в хрупком равновесии, и его нельзя нарушать. Если мы оставим Вианте жизнь, оно нарушится. Если заберем ее – произойдет то же самое. Подумайте, нам ведь не обязательно ни убивать ее, ни оставлять здесь. Есть территории, где не действуют правила, и нарушать там нечего. Да-да, я говорю о Беззаконных землях.
Ариец фыркнул:
– Ты предлагаешь отправить бэрри… Туда? Где упыри, разбойники, рабство? Где режут просто так, за один косой взгляд? Она там и дня не проживет! Милосерднее сразу ее убить.
– Я предлагаю спросить у нее самой, что выберет она: смерть или Беззаконные земли.
На мгновение я снова ощутила себя живой: трепыхнулось сердце, проклюнулся росток надежды, потянулся к свету. Где-то там, за Драконьим Хребтом, за множеством чужих городов и деревень – Изначальный дом, откуда началось творение; если найду его, верну Эда, и плевать, чем за это придется заплатить. Да, моя надежда еще слаба, да, легенда про Аделию похожа на сказку, но во что мне еще верить?
– Разумное предложение, – кивнул Йергос. – Я за то, чтобы сохранить жизнь этой милой девушке. Вианта, слово за тобой. Ты ж понимаешь, что среди нас тебе оставаться нельзя, да?
– Я выбираю жизнь, – прошептала я. – Но перед тем как уйти, могу попросить об… услуге?
– Можешь. Если хочешь, повидайся с мужем или родными.
– Спасибо, нет. Узнайте, кто убил Саяни, и накажите виновных. Если убийца – мой муж, то я завещаю свои земли людям, которые на них живут. Это будет справедливо. И еще хочу просить милости для Элайны Фредерик-Зонн, которая наняла наемников, пытавшихся меня убить. Я прощаю ее, отнеситесь и вы с пониманием, пусть наконец закончится застарелая вражда наших родов.
Магистр вскинул брови, кивнул:
– Странное пожелание, но справедливое. Вы достойный человек и правили бы хорошо, но есть неподвластные нам вещи. Вам придется уйти в ближайшее время.
Я заметила, как Арлито, скрестивший руки на груди, показывает мне два пальца, и проговорила:
– Дайте мне два дня, чтобы восстановить силы.
Маг кивнул, устало прикрыл глаза. Магистр продолжил:
– Ты поедешь с другими ссыльными. Когда третьи ворота захлопнутся за повозкой, ты перестанешь принадлежать этому миру. И знай, если попытаешься вернуться, тебя убьют.
– Спасибо, – пробормотала я, приложила ладонь к виску. – Все, можно идти?
– Ступайте. Арлито проводит вас.
Придерживаясь за спинку стула, я поднялась и, еле передвигая ноги, направилась к двери. В книгах пишут, что раньше дамы падали в обморок, когда волновались. «Он видел, как я прогуливаюсь с другим мужчиной! Ах!» Глаза закатила, упала. Ариец вынес мне смертный приговор! А-ах, вообще кома. По идее, последнюю неделю я должна пребывать в полуобморочном состоянии, но даже сейчас у меня сознание ясное, ну что за наказание? Хоть бы какой аффект на помощь пришел.
Покинув зал, маленький маг прошептал:
– Эти два дня тебе придется провести взаперти. Они побоятся, что ты сбежишь.
– А потом? – спросила я равнодушно.
Он ответил не сразу, пропустил идущего мимо старика с ворохом книг, поздоровался.
– Потом начнется самое сложное.
Лестница на пятый этаж далась с огромным трудом, думала, не дойду. На последнем пролете оперлась о стену рукой. Сердце колотилось, будто я пробежала кросс.
– Зато будет не скучно. – Я криво усмехнулась. – Как думаешь, у меня получится выжить на Беззаконных землях?
– Там живут люди, а упыри и оборотни появляются не так уж часто. Только придется побороться. И еще, – он встал на цыпочки и прошептал в самое ухо: – Я помогу тебе найти Изначальный дом. Не спрашивай ничего, просто верь.
– Зачем тебе это?
Он ничего не ответил, только помотал головой и зашагал в конец коридора, я поковыляла за ним в свою келью, упала на кровать лицом в перину и, едва закрыла глаза, снова увидела, как из руки выскальзывает рука Эда, как пальцы касаются его в последний раз. Поплачь. Никто не придет, никто не увидит.
Время превратилось в удава, обвившегося кольцами и сдавливающего горло. Поначалу я плакала до истощения, потом спала, вскакивала от кошмара и снова ревела. Так прошла ночь. Днем Арлито отчитался, что на поиски тела Ледаара подняли весь город, но его все равно не нашли. Если бы не Зеркало вод, я надеялась бы, что ему удалось спастись, теперь надежда умирала в мучениях.
Слезы кончились, и я лежала на боку, поджав ноги и глядя, как паучок плетет сеть для мошек. Закончив, он затаился в шероховатостях стены.
